Оказавшиеся за рубежом и столкнувшиеся с банковскими системами других стран россияне часто неожиданно для себя обнаруживают, что и уровень сервиса, и уровень технологий этих систем невероятно далеки от того, к чему они успели привыкнуть в России. Но действительно ли российский финтех настолько хорош и достиг таких недостижимых высот, или вера в передовой отечественный финтех — это миф, разбирается CPO IT-компании TYMY Никита Арзамасцев
Наверняка вы не раз слышали про передовой российский финтех, а может даже говорили об этом сами — как и я. Часто этот тезис звучит от тех, кто в силу жизненных обстоятельств сталкивался с банковской системой в других странах. После попыток стать клиентом старого банка в Европе или провести привычные финансовые операции в США поневоле заскучаешь по сервису, простым решениям и удобным приложениям «родных» «Сбера», Т-банка и «Альфы». Но действительно ли наш финтех такой передовой?
Смотря что и с чем мы сравниваем
По каким критериям сравнивать российские решения и с чьими? Аспектов тут много: продуктовые линейки, технологическая инфраструктура и информационная безопасность, UX (User eXperience — восприятие и опыт взаимодействия платформ с пользователем), диджитализация отрасли в целом, регуляторные особенности рынков и т.д. Однако, на мой взгляд, большинство из этих нюансов не заметны пользователю в его ежедневном опыте взаимодействия с банками и платежными системами.Розничные финансовые продукты во всем мире примерно одни и те же: платежные инструменты, кешбэки, кредиты и микрокредиты, рассрочки, сберегательные продукты, инвестиции — все это в разных конфигурациях есть почти везде, а пропорции зависят от возможностей инфраструктуры, потребностей клиентов, культурных табу — к примеру, по правилам ислама мусульманам запрещено брать деньги в долг под проценты и получать любую выгоду от банка. Это касается не только кредитов, но и накопительных счетов, так как банк может одалживать деньги с таких счетов другим клиентам и зарабатывать на этом. Запрет на проценты связан с понятием «ростовщичества», которое приравнивается к неверию в исламе.
Есть и другие особенности финансовой инфраструктуры, самый простой пример — микрокредиты в России, репутация у этого продукта в нашей стране специфическая, их принято дистанцировать от классических сервисов, а в Китае микрокредиты в ежедневные пользовательские сценарии внутри AliExpress и WeChat. В Бразилии, как и во всей Латинской Америке, больше развиты рассрочки и разнообразные BNPL-продукты (buy-now-pay-later или «бери сейчас, плати потом»), а также , и кредиты под зарплату с автоматическим списанием.
В общем, с точки зрения продуктовых линеек не существует понятия «лучше или хуже». Может быть больше или меньше удовлетворен спрос, что, в свою очередь, зависит от уровня жизни в определенной стране, цикла ее развития, а также особенностей регулирования и законодательства. При этом человеку важно только то, насколько удобно ему взаимодействовать с финансовыми структурами и получать нужный сервис. Так что, на мой взгляд, оценивать имеет смысл, скорей, зрелость системы с точки зрения технологического наполнения, а также подходы в части UX.
Что касается того, с кем мы сравниваем российский банкинг, в 2025 году для сравнительного анализа карту мира можно разделить на следующие условные зоны, внутри которых есть свои тренды и лидеры.
- Россия. По трендам и развитию к нашему рынку стоило бы причислить и многие страны СНГ, где финтех развивался параллельно и в одной канве.
- США. По , за 2024 год глобальный рынок финтеха вырос до $234,6 млрд, и почти 40% ($93,1 млрд) в его структуре — доля Северной Америки.
- Евросоюз и Великобритания. На мой взгляд, разделять тренды в них для нас особого смысла не имеет, хотя каждый из рынков и в странах Европы, и в Англии обладает своими особенностями. Однако трек развития здесь плюс-минус один: современный финтех развивается на базе большого рынка с огромной историей и консервативными стабильными банковскими системами.
- Латинская Америка. Южноамериканский рынок имеет свою специфику и для него характерны свои индивидуальные тренды. Лидером финтеха в регионе считается Бразилия: согласно , бразильский финтех к 2025 году показывает рост в 60% в сравнении с 2022 годом. По версии аналитиков Omnius, за это же время английский вырос на 30%, американский и немецкий на 17%.
- Азия. Точней Азиатско-Тихоокеанский регион. Сразу скажу, что с моей стороны большое упрощение — сводить всю Азию к одному знаменателю, это разнообразный регион со множеством разных экономик с существенными отличиями: в Китае свои правила игры и тренды, в Индонезии свои, Индия вовсе стоит отдельным огромным массивом. Но в нашем случае предлагаю не усложнять и смотреть на общие тренды этого региона, который развивается по отличному от российского рынка треку.
Гонка цифровых платежей
В последние несколько лет глобальным драйвером финтеха в части пользовательского опыта являются, конечно, цифровые платежи, а если точнее — мобильные. По , глобально объем цифровых способов оплаты с 34% от общемирового объема электронной коммерции в 2014 году вырос до 66% в 2024-м.В России рынок мобильных платежей безусловно принадлежит СБП: за 2024 год через систему быстрых платежей, по ЦБ, проведено 13,4 млрд операций на сумму 69,5 трлн рублей, что вдвое выше 2023 года. Семеро из 10 россиян переводят по СБП деньги, пятеро из 10 оплачивают товары и услуги. По похожему треку развиваются диджитал-платежи в Латинской Америке, здесь есть бразильский аналог СБП — Pix. Он был запущен в 2019 году, как и наш, но от российского отличается тем, что он самый быстрый в мире, трансакция проходит здесь за , тогда как у нас, , на трансакцию уходит в среднем 15 секунд.
По Национальной системы платежных карт (НСПК), в прошлом году при помощи технологии СБП россияне за 11 месяцев совершили 979 млн покупок на 1,73 трлн рублей, пользуясь QR-кодами или NFC. В Азии впервые QR-коды для платежей были представлены как новая технология в Японии , однако активное развитие QR-коды получили после 2011-го, когда их запустили для платежей в Alipay в Китае, а в 2014-м к технологии присоединился WeChat. Сейчас во всех странах Азии нужно постараться найти уголок, где продавец чего угодно не согласится принять платеж через QR-код. По , в 2024 году 67,4% населения Китая использовали QR-коды, следом идут Малайзия и Таиланд с показателями использования 66,1% и 61,5% соответственно.
Немного по другому пути идут в части цифровых платежей США, страны Европы и Великобритании. Эти рынки, безусловно, сдерживают консервативные представления о том, как обращаться с деньгами. В Америке или в Англии вам действительно могут выписать чек или попросить рассчитаться наличными. И не потому, что там нет других технологий, просто так было принято поколениями, люди воспринимают это как норму и не видят смысла что-то менять. Тем временем менять тут уже есть на что: и в Европе, и в ЕС в последние годы бум необанков и финтех-стартапов.
Чтобы строить новое, старое ломать необязательно
Как я уже говорил, особенность финтеха в США, Европе и Великобритании — большая, старая и консервативная банковская система. Именно этот факт часто вводит людей в заблуждение. Действительно, если попробовать открыть счет, например, в основанном в конце XIX столетия Credit Suisse, можно серьезно удивиться, как они могут в 20-х XXI века не иметь доступного сервиса и легкого банковского приложения, где можно сделать перевод в пару нажатий на экран.Однако сравнивать Credit Suisse с российским «Сбером» или Т-Банком — как выбирать между поездкой за рулем своего раритетного Porsche и арендованного ультрасовременного электрокара, просто категории из разных миров. В современных Америке, Европе, Великобритании люди в возрасте до 45–50 лет также не спешат обращаться в заведения с вековой историей. Более того, молодые люди, а также люди среднего возраста необанками или p2p-сервисами, которые работают с финансовыми структурами преимущественно через Open API (Application programming interface — способ взаимодействия одного программного кода при помощи набора собственных компонентов со сторонним).
Пару десятков лет назад и США, и Европа переживали тяжелый для финтеха период, когда сложившийся офлайн-банкинг и транснациональные корпорации пользовались монопольным положением и диктовали условия игры, душили и всех возможных конкурентов, и новые технологии вместе с ними. Однако все изменилось в Европе после 2009 года, когда была введена правовая основа единого платежа для еврозоны (SEPA), а кроме того, Европейский союз принял Директиву о платежных услугах PSD. В январе 2016 года в силу вступила обновленная директива PSD2, которая принесла с собой открытый банкинг (Open Banking).
Как Open Banking изменил все
Директива обязала европейские банки предоставить открытый доступ к своим API с целью увеличения конкуренции между банками, финтех-стартапами и другими поставщиками услуг. От этого решения выиграли пользователи, поскольку возможность опираться на инфраструктуру банков стала толчком для создания в Европе современных необанков (таких как Revolut, Wise, N26, Starling Bank и Monzo), а также огромного количества аналитических приложений и платежных систем, которые умеют агрегировать и анализировать информацию со всех банков и предлагать клиентам ровно то, что им нужно, в максимально комфортном интерфейсе и с бесшовным сервисом.В США ситуация сложилась иначе — здесь рынок получил импульс к развитию по причине высокой конкуренции, для его регулирования не понадобился такой серьезный документ, как PSD в Европе. В Америке крупнейшие игроки рынка открыли свои API навстречу стартапам просто потому, что искали новые источники дохода и пути развития. В итоге лидерство по цифровым платежам в США забрали стартапы, а банки зарабатывают на трансакциях и инфраструктуре для них. В 2024 году один из самых популярных p2p-сервисов в США, Zelle, , что число зарегистрированных пользователей сети достигло 151 млн, американские потребители и представители малого бизнеса отправили через Zelle более $1 трлн — самую большую сумму денег, когда-либо отправленную сервисом платежей между физическими лицами за один год.
В итоге в развитии открытого банкинга США, Европа и Великобритания далеко оторвались от всего остального мира. Так, , из 16 самых быстрорастущих финтех-стартапов в мире в 2024 году только один из Азии (Сингапур), все остальные работают в США, Великобритании и странах Европы. Сейчас стартапы в Европе и Америке создают прорывные технологические решения благодаря Open API: соединяют всю информацию о пользователе, помогают оптимизировать расходы, грамотно и легко инвестировать, дают гиперперсонализированные рекомендации по банковским продуктам и многое другое. При этом некоторые из европейских необанков со временем создают и собственную инфраструктуру, где это возможно и экономически целесообразно, а там, где нет, — работают через инфраструктуру банков-партнеров.
По той же модели, близкой к ЕС, сейчас развивается и бразильский рынок, здесь уже есть и свои крупные необанки, например Nubank. В Азии, Китае и в Индии развитие тормозят госмонополии, рынок слишком зарегулирован, и от возможности создания чего-то вроде директивы PSD2 Азиатско-Тихоокеанский регион пока далек. В России рынок зарегулирован не так сильно, но ситуация похожая.
А что у нас
В 2017–2018 годах в рамках программы перехода к цифровой экономике в России была попытка инициировать создание похожей инфраструктуры, которая позволила бы на базе действующих банков создавать новые финансовые продукты. Получить доступ к API банков сложно, и берутся за такое только самые упорные финтех-мечтатели. Я знаю кейсы, когда предприниматели тратили годы только на интеграцию API с крупными банками — немыслимые сроки для стартапов и, как следствие, невидимый горизонт возврата инвестиций.Когда создавался прорывной для своего времени необанк «Тинькофф», за его основу был взят, полагаю, именно европейский опыт. Идея была в том, чтобы реализовать новаторскую с точки зрения пользователя систему из легкого, понятного банка без офисов, но в итоге для этого пришлось создавать собственную банковскую инфраструктуру. Но сложилось как сложилось: российские банки стараются развиваться по своей траектории — создавая полный цикл внутри одной структуры, а вокруг клиента наращивая собственную экосистему, из которой этого клиента уже стараются не выпускать. То есть роль инновационных стартапов наши банки фактически берут на себя: улучшают приложения, интегрируют новые функции, всякие «фичи», играют с AI и гиперперсонализацией — как инновационные американские и европейские стартапы.
Именно поэтому российский пользователь привык к тому, что сервис и новые технологии предлагают непосредственно банки, а не сторонние приложения. И да, наши банки в среднем действительно более развиты технологически, чем классические финансовые организации в США и Европе. Но нам нет никакого смысла их сравнивать, настоящий конкурент российского банкинга за рубежом — технологические стартапы. И тут преимущества у наших сервисов, к сожалению, нет, и думаю, что не было. Однако, у наших банков есть качественный фундамент, который позволяет конкурировать с мировыми финтех-стартапами, а при грамотном регулировании отрасль может получить быстрый буст к самобытному развитию и динамичному росту.
