- Специальный корреспондент
Муж Нади был очень хорошим человеком. Ну просто замечательным. О таких только легенды слагать. И если кто-то в семье об этом забывал, то родственники, друзья, соседи, коллеги и даже малознакомые люди обязательно напоминали.
Вот, например, сегодня утром Наде позвонила мать и десять минут нахваливала зятя, который своими собственными руками заменил в ее доме дверь в ванную.
— Да, мам, он замечательный. Слушай, мне на работу надо, я никак не могу обуться, пока с тобой тут болтаю.
— Беги, беги, не задерживаю. И передай Степочке привет.
— Ага, передам обязательно.
На третьем этаже в лифт к Наде зашел сосед и тоже долго расхваливал ее мужа.
— Супруг у вас — золото, — показал сосед большой палец. — Если бы не он, этот доводчик так и не заменили бы. Три дня в чате подъезда обсуждали, кому жаловаться, а он взял и сделал! Я бы сам мог, но у меня сын как енот, ну или бурундук: только куплю какой инструмент — сразу тащит все к себе. Якобы просит на время, но обычно с концами. А Степка молодец — хороший человек. Вы, наверное, им очень гордитесь.
— Очень хороший. Горжусь, — согласилась Надя.
На работе в обед ее вызвал директор и, немного смущаясь, спросил:
— Надежда, а ваш супруг не мог бы еще раз приехать, кондиционер глянуть? Ну помните, вы год назад к нам заходили, когда мы вас у театра встретили. Он там что-то подкрутил, прочистил — все заработало. Мастера вызывать не хочется, там делов, я так понимаю, минут на десять. А возьмут — как за починку боинга.
— Я спрошу, но он занят, работы много… — начала было увиливать Надя, но директор ее прервал:
— А давайте я сам спрошу, когда у него время будет, чтобы «испорченного телефона» не получилось? Дадите номер? Супруг у вас такой хороший…
— Хороший, — улыбнулась Надя и продиктовала номер.
Вечером Надя отправилась в школу на родительское собрание, где половину времени было отведено на дифирамбы ее мужу.
— Проектор настроил, замок в кабинете починил, занавески новые повесил, с детьми в зоопарк сходил, — неустанно перечисляла заслуги Степана классная руководительница. — Какой же все-таки у вас золотой муж!
Большинство родителей согласно закивали, и Надя с достоинством приняла все честно заработанные похвалы, чтобы потом их передать адресату.
В этот день, как и в любой другой, Наде сказали спасибо за мужа множество людей. Создавалось впечатление, что о его маленьких подвигах знал весь город. Хороших людей все любят. И дело не в том, что Степа не умел говорить «нет». Он всегда сам первый предлагал помощь и не бросал в беде нуждающегося. Таков уж он был по натуре — этот хороший человек.
Вечером Надя забрала дочку из художественной школы. Вместе они сходили за продуктами для семьи и за кормом для собаки, которую Надя потом выгуливала в сумерках перед тем, как готовить ужин. Степа тем временем задерживался у коллеги, помогая тому подключать посудомоечную машину.
Когда с готовкой было покончено, Надя помыла посуду, накопившуюся за два дня, потом отправилась в ванную, где наполнила водой таз и принялась вручную стирать джинсы, испачканные псом на прогулке. Розетка, питавшая стиральную машину, сильно искрила, и Надя боялась к ней приближаться.
Подошла дочка и попросила разрешения взять папину изоленту, потому что ножка мольберта в очередной раз сломалась и надо было заново замотать соединение.
— Может, попросить папу, чтобы он починил? — спросила дочь у Нади.
— Давай лучше завтра тебе новый купим. Я боюсь, у папы не будет на это времени, — сказала Надя, косясь на шкаф-купе без одной двери, что уже месяц стояла в углу из-за сломанных колесиков.
Степа вернулся поздно — уставший, голодный. От него сильно пахло потом и канализацией.
— Да там у них еще унитаз, оказывается, надо было глянуть — подтекал. Они сантехника хотели вызвать, а я говорю — зачем? Сантехник уже тут, — засмеялся Степа и попросил накормить его вкусным ужином.
— У тебя джинсы все в герметике, — показала Надя на пятна. — А чистых больше нет. Ты бы хоть переодевался, когда за работу берешься…
— Да ладно, — махнул рукой Степа, — некогда было. В машинку забрось, к утру высохнут.
— Кстати, о машинке. Ты мне розетку три дня назад обещал глянуть…
— А, ну да… — не жуя глотал суп Степа. — Давай завтра. Я что-то так устал…
— Ладно, — уже привычно ответила Надя.
— Смотри, что мне Олега сын подарил.
Муж достал из кармана сложенный вдвое листок и с гордостью протянул жене. Развернув его, Надя увидела кривого зайца с отверткой в одной лапе и молотком — в другой. А сверху — корявую надпись, сделанную буквами разных цветов: «Дяде Степе, самому хорошему на свете человеку».
— Это за то, что я ему на прошлой неделе машинку починил.
— Может, ты и для нас хотя бы в виде исключения разок побудешь хорошим? — еле слышно спросила Надя, глядя в окно на ночной город, который ее муж — хороший человек — спасал ежедневно.
— Надь, ну что за эгоизм? Я тебя не узнаю́. Дома-то я всегда успею, а вот другим надо помогать при первой возможности.
Алекандр Райн
Вот, например, сегодня утром Наде позвонила мать и десять минут нахваливала зятя, который своими собственными руками заменил в ее доме дверь в ванную.
— Да, мам, он замечательный. Слушай, мне на работу надо, я никак не могу обуться, пока с тобой тут болтаю.
— Беги, беги, не задерживаю. И передай Степочке привет.
— Ага, передам обязательно.
На третьем этаже в лифт к Наде зашел сосед и тоже долго расхваливал ее мужа.
— Супруг у вас — золото, — показал сосед большой палец. — Если бы не он, этот доводчик так и не заменили бы. Три дня в чате подъезда обсуждали, кому жаловаться, а он взял и сделал! Я бы сам мог, но у меня сын как енот, ну или бурундук: только куплю какой инструмент — сразу тащит все к себе. Якобы просит на время, но обычно с концами. А Степка молодец — хороший человек. Вы, наверное, им очень гордитесь.
— Очень хороший. Горжусь, — согласилась Надя.
На работе в обед ее вызвал директор и, немного смущаясь, спросил:
— Надежда, а ваш супруг не мог бы еще раз приехать, кондиционер глянуть? Ну помните, вы год назад к нам заходили, когда мы вас у театра встретили. Он там что-то подкрутил, прочистил — все заработало. Мастера вызывать не хочется, там делов, я так понимаю, минут на десять. А возьмут — как за починку боинга.
— Я спрошу, но он занят, работы много… — начала было увиливать Надя, но директор ее прервал:
— А давайте я сам спрошу, когда у него время будет, чтобы «испорченного телефона» не получилось? Дадите номер? Супруг у вас такой хороший…
— Хороший, — улыбнулась Надя и продиктовала номер.
Вечером Надя отправилась в школу на родительское собрание, где половину времени было отведено на дифирамбы ее мужу.
— Проектор настроил, замок в кабинете починил, занавески новые повесил, с детьми в зоопарк сходил, — неустанно перечисляла заслуги Степана классная руководительница. — Какой же все-таки у вас золотой муж!
Большинство родителей согласно закивали, и Надя с достоинством приняла все честно заработанные похвалы, чтобы потом их передать адресату.
В этот день, как и в любой другой, Наде сказали спасибо за мужа множество людей. Создавалось впечатление, что о его маленьких подвигах знал весь город. Хороших людей все любят. И дело не в том, что Степа не умел говорить «нет». Он всегда сам первый предлагал помощь и не бросал в беде нуждающегося. Таков уж он был по натуре — этот хороший человек.
Вечером Надя забрала дочку из художественной школы. Вместе они сходили за продуктами для семьи и за кормом для собаки, которую Надя потом выгуливала в сумерках перед тем, как готовить ужин. Степа тем временем задерживался у коллеги, помогая тому подключать посудомоечную машину.
Когда с готовкой было покончено, Надя помыла посуду, накопившуюся за два дня, потом отправилась в ванную, где наполнила водой таз и принялась вручную стирать джинсы, испачканные псом на прогулке. Розетка, питавшая стиральную машину, сильно искрила, и Надя боялась к ней приближаться.
Подошла дочка и попросила разрешения взять папину изоленту, потому что ножка мольберта в очередной раз сломалась и надо было заново замотать соединение.
— Может, попросить папу, чтобы он починил? — спросила дочь у Нади.
— Давай лучше завтра тебе новый купим. Я боюсь, у папы не будет на это времени, — сказала Надя, косясь на шкаф-купе без одной двери, что уже месяц стояла в углу из-за сломанных колесиков.
Степа вернулся поздно — уставший, голодный. От него сильно пахло потом и канализацией.
— Да там у них еще унитаз, оказывается, надо было глянуть — подтекал. Они сантехника хотели вызвать, а я говорю — зачем? Сантехник уже тут, — засмеялся Степа и попросил накормить его вкусным ужином.
— У тебя джинсы все в герметике, — показала Надя на пятна. — А чистых больше нет. Ты бы хоть переодевался, когда за работу берешься…
— Да ладно, — махнул рукой Степа, — некогда было. В машинку забрось, к утру высохнут.
— Кстати, о машинке. Ты мне розетку три дня назад обещал глянуть…
— А, ну да… — не жуя глотал суп Степа. — Давай завтра. Я что-то так устал…
— Ладно, — уже привычно ответила Надя.
— Смотри, что мне Олега сын подарил.
Муж достал из кармана сложенный вдвое листок и с гордостью протянул жене. Развернув его, Надя увидела кривого зайца с отверткой в одной лапе и молотком — в другой. А сверху — корявую надпись, сделанную буквами разных цветов: «Дяде Степе, самому хорошему на свете человеку».
— Это за то, что я ему на прошлой неделе машинку починил.
— Может, ты и для нас хотя бы в виде исключения разок побудешь хорошим? — еле слышно спросила Надя, глядя в окно на ночной город, который ее муж — хороший человек — спасал ежедневно.
— Надь, ну что за эгоизм? Я тебя не узнаю́. Дома-то я всегда успею, а вот другим надо помогать при первой возможности.
Алекандр Райн
